Приключения Эрика в Джевелшире. (Часть 7) «Гарнизонные будни»

Приключения Эрика в Джевелшире. (Часть 7) «Гарнизонные будни»
На следующее утро, когда Эрик открыл глаза, его неугомонный приятель уже исчез, а на его месте – под боком у юноши – свернулся теплый пушистый клубочек. На мгновение молодому американцу даже показалось, что это его неподражаемый «эльфенок» во сне превратился в кота. Правда, ничего волшебного или просто сверхъестественного в этом мире он до сих пор не встречал, так что и эту возможность пришлось отбросить. Окончательно разрушил наваждение знакомый голос, доносившийся со двора крепости.
Всю первую половину дня до обеда Эрик ошивался вблизи конюшни, время от времени заглядывая внутрь – якобы проверить свою верную лошадку. Юноша внутренне готовил себя к возможной стычке с Бьорном, хотя внутренний голос то и дело ехидно напоминал, что ссора с человеком, в руки которого ты в любой момент можешь попасть при малейшей провинности, не лучший способ обеспечить сохранность своей собственной задницы. Однако то ли главный конюх благополучно забыл о своих вчерашних угрозах, то ли действительно - как утверждал Тил - был не столь кровожаден, как хотел казаться, но никаких новых угроз исполосованной заднице «лесного эльфа» в тот день так и не возникло, и к вечеру парень счел возможным несколько ослабить свое патрулирование, чтобы получше исследовать урланскую крепость.
Осмотр лишь подтвердил уже сложившееся у юного гонца ранее впечатление: дисциплина и порядок в цитадели барона Грега были не в чести. Часовые на башнях поголовно дрыхли в теньке, наплевав на караульную службу. Остальные стражники либо отсыпались в казарме, либо и вовсе отправились в город по своим делам. За весь день Эрик так и не заметил никаких признаков боевых тренировок или хотя бы строевой подготовки. Более того, парнишка провел целых пол часа в арсенале, рассматривая и ощупывая доспехи и оружие, и никто так и не поинтересовался, что незнакомый мальчишка делает в святая святых каждого замка.
Однако уже под вечер Эрик неожиданно для себя удостоился внимания совсем другого рода. Он, насвистывая, направлялся в свою каморке над оружейной, когда две пары грубых рук, не дав опомниться, затащили его в тесную, непонятного предназначения комнату, слабо освещенную лучами заходящего солнца сквозь узкую бойницу.
- Куда ты так спешишь, красавчик? – зашептал юноше в самое ухо с интонацией, должно быть считавшейся игривой, пропитый голос из-за спины, - Неужели у тебя не найдется хоть немного времени для двух таких славных ребят, как мы?
- Мы так ждали тебя вчера, а ты умотал на весь день с этим черногривым щенком, - прохрипел второй, в котором тинэйджер не без содрогания узнал своего недавнего мучителя Сигни.
- Не бойся, мы не сделаем тебе больно. Тебе самому понравится… - вновь запел первый, но неослабевающий захват, удерживающий за спиной его руки, не оставлял юноше сомнений, что любые его возражения не будут приняты «славными ребятами» во внимание.
Эрик молча чуть подался назад, наваливаясь на невидимого противника, а затем рванулся обратно и что было сил лягнул в пах не ожидавшего такого быстрого и решительного отпора Сигни. Стражник с воплем отлетел к стенке. Но все же удар, должно быть, пришелся не точно в цель, потому что тут же вскочил и, грязно ругаясь, нацелился кулачищем в пареньку лицо. Эрик инстинктивно зажмурился, но оглушительного удара так и не последовало. Вместо него из дверного проема раздался хорошо знакомый голос:
- Эй, Дерк, Сигни, остолопы, что вы тут делаете?! Я что, не ясно сказал: оставить мальчишку в покое!
- Да, брось ты, Рэдли! Сопляк сам с нами пошел. А потом стал кочевряжиться и требовать деньги за перетрах. Вот я и собирался слегка поучить его хорошим манерам, чтобы не смел в другой раз дурить головы честным воинам вроде нас.
- Ага! Эти байки, Дерк, можешь заливать кому-нибудь другому, а не мне, - ухмыльнулся в усы старший мечник, - Вон отсюда! И если еще раз тронете мальчишку – клянусь подземными богами – я вам устрою такую веселую жизнь, что мало не покажется.
Стражники не выглядели слишком устрашенными угрозой командира, однако, ворча и бросая на юного гонца злобные взгляды, покинули комнату и затопали вниз по лестнице.
- Рэдли, ты же их командир! Чего ты с этими засранцами так церемонишься? – с досадой спросил Эрик, поправляя сбившуюся в ходе короткой драки одежду, - Почему просто не выпорешь их так, чтобы они до конца дней своих зареклись на тебя огрызаться?
- Эх, малыш! - крепыш тяжело вздохнул и почесал окладистую рыжую бороду, - Так-то оно так… Но на самом деле, все здесь не так просто. Дело в том, что эти паршивцы – фавориты господина наместника…
- Что? Грег трахает этих двух уродов???! – отвалилась челюсть у паренька.
- Да, ты... – бедный старший мечник аж поперхнулся от столь неуважительного отзыва о повелителе Урлана, - Ох, парень, доведет тебя язык до виселицы!
- Нет, - продолжил Рэдли, немного успокоившись, - конечно господин наместник не трах… Тьфу ты! Не делит ложе с этими бездельниками. Зато он очень ценит кое-какие другие их таланты: эти двое лучше всех в крепости орудуют кнутом, плетью и прочими… инструментами.
- Поня-а-а-тно. А я слышал, что у вас в этом деле есть другой непревзойденный мастер, - вспомнил Эрик встречу с Куртом при своем появлении в городе.
- Ну, этот да! – согласно хмыкнул Рэдли, - Этот, конечно, специалист. Вот только характер у него дурной – как у тебя! Вечно сует нос, куда не просят. Сигни с Дерком что? Как господин Григ скажет, так и сделают. А этот упрямец влезает: так, мол, не по правилам, да этак подозреваемого зазря покалечить можно. Вот и получается, что сперва Курт сечет, а потом – глядишь – уже Курта секут. Так-то…
Эрик удивленно покачал головой. Пожалуй, ему стоит чуть-чуть подкорректировать первое впечатление о хвастливом и вздорном стражнике: человек, осмеливающийся спорить с бароном Грегом, уж точно заслуживает некоторого уважения!
* * *
Тил уже ждал друга в его комнатушке, сидя по-турецки на узкой койке. Как только молодой гонец переступил порог, смуглый мальчишка как распрямившаяся пружина прыгнул на своего долговязого любовника, повиснув у того на шее и охватив ногами талию.
- Ну, полегче, полегче, - посмеивался Эрик, сам весьма довольный, что юный конюх вполне оправился от последствий вчерашней жестокой порки, - Я сегодня вечером что-то очень популярная личность. Ты уже третий, кто пытается меня изнасиловать.
- На что спорим, что моя попытка окажется успешней двух предыдущих?
- Это точно! Я так изнемог в неравной борьбе, что на сопротивление тебе сил уже не осталось.
- Надо этим срочно воспользоваться! – Тил впился в губы Эрика так, как будто от страстности этого поцелую зависела его жизнь. Юный калифорниец ответил с не меньшим энтузиазмом.
Когда тинэйджеры наконец оторвались друг от друга, Эрик поспешил стащить с себя кильт, тунику и сандалии. Тут взгляд его упал на табуретку и юноша, хлопнув себя по лбу, протянул приятелю набедренную повязку, которую тот столь благородно пожертвовал ему перед вчерашней прогулкой. Однако «эльфенок» лишь отмахнулся, не проявив ни малейшего интереса к возврату своего единственного элемента одежды.
- Спасибо, что присматривал за мной сегодня, - встав на цыпочки, подросток потерся носом о нос юного гонца, - Но я же говорил: Бьорн не такой злой, как кажется. Правда, в ближайшие пару дней он обещал навалить на меня столько работы, что выбираться с тобой в город я никак не смогу…
- Ну и ладно! Пошляюсь днем по крепости, а ночью ты, надеюсь, не дашь мне скучать, - Эрик с улыбкой чмокнул Тила в нос и «эльфенок» тут же прижался к нему всем своим худощавым обнаженным телом.
Заснули мальчишки той ночью уже за полночь…
* * *
Следующие два дня молодой американец изнывал от скуки. Слоняться по городу без своего лохматого гида он пока не решался, хотя и сожалел о невозможности повидать бедолагу Бруно: Сын гончара вызывал у паренька искреннее сочувствие и ему хотелось узнать, как у того обстоят дела.
В самом же урланском гарнизоне товарищами, за исключением Рэдли и, конечно, Тила, юноша так и не обзавелся. Бьорн был тоже вроде ничего, но Эрик так и не смог простить старшему конюху недавнее истязание своего возлюбленного.
Взрослые легионеры проявляли к стройному, симпатичному парнишке устойчивый, но какой-то весьма односторонний интерес. Выражался он, как правило, в задирании коротенького кильта юноши и смачных шлепках по упругой тинэйджерской заднице. Впрочем, излишней настойчивости никто из «старожилов» не проявлял. Даже Сигни и Дерк больше не причиняли гонцу беспокойства.
Были в крепости и ровесники Эрика – гонцы и молодые ратники. Но и с ними отношения у «граничника» (как называли в Урлане бойцов с горных застав) тоже не сложились. Сверстники завидовали пареньку черной завистью. Тому, что он нес «полную романтики» службу на заставе, тогда как они протирали кильты в гарнизоне. Тому, что он жил в пусть скромной, но собственной каморке, тогда как они обходились койкой в общей казарме. Тому, что он успел обзавестись собственным любовником, тогда как они вынуждены были удовлетворять похоть тех из старших, кто был слишком ленив, чтобы дойти до заведения Сладкого Ингра или слишком скупы, чтобы ему заплатить. Короче, уже на третий день пребывания в цитадели Эрик случайно подслушал, как несколько его ровесников обсуждают возможность при случае устроить ему «темную» и решил по возможности держаться от них подальше.
* * *
Утро очередного дня начиналось для юного путешественника по иным мирам так же, как и несколько предыдущих. Похлопав по постели и обнаружив рядом с собой вместо шустрого любовника недовольно взмявкнувшую кошку, юноша сбросил на пол босые ноги, с удовольствием потянулся и, как был голышом, порысил к колодцу, чтобы заняться ежедневными водными процедурами.
Однако на этот раз на широком крепостном дворе Эрика ждал сюрприз. Не успел еще паренек вытащить на каменный бортик наполненное ледяной водой ведро, как на его обнаженное плечо опустилась тяжелая мозолистая ладонь. Юноша со вздохом обернулся, ожидая увидеть очередного возжаждавшего его благосклонности солдафона, но вместо этого обнаружил широкую румяную физиономию Рэдли.
- Слышь, Эрик, сынок, - крепыш-мечник был, кажется, немного смущен, - Тут такое дело… В общем, господин наместник приказал всыпать тебе сегодня добрую порцию горячих. Вот я и подумал: чего тянуть? Лучше разделаться с этим делом с утра пораньше, а потом гуляй на все четыре стороны.
Только теперь парень заметил в руках у Рэдли сложенный вдвое неширокий сыромятный ремень наподобие тех, что использовались в амуниции джевелширских легионеров. По обнаженной коже Эрика пробежали мурашки, как от порыва холодного ветра, но ни удивления, ни тем более страха – как в преддверии своей первой порки – юноша не почувствовал. Чем больше молодой американец узнавал о порядках этого мира, тем спокойней – как к неизбежному злу – относился к тому, что рано или поздно его ягодицам и ляжкам придется принять на себя новую порцию обжигающих ударов. И теперь, когда момент наступил, он смог принять известие о нем без ненужных вопросов и возражений.
- Ну, в мои годы разве нужна какая-то особая причина чтобы прутом по голой заднице получить, - с усмешкой процитировал паренек самого Рэдли, послушно перегибаясь через парапет колодца, так чтобы его голый зад представлял удобную мишень для приложения к нему орудия экзекуции.
- Вот и правильно, - усмехнулся мечник, - щас помассируем тебе как следует под хвостом и поскачешь по своим делам, хе-хе…
- От «утонченного» юмора старого вояки Эрика передернуло, но он лишь покрепче вцепился в противоположный край колодца и для большей устойчивости чуть раздвинул ноги. Радуясь тому, что возможные зрители не видят его лица, тинэйджер стиснул зубы и напряг ягодицы в ожидании первого удара.
Рэдли не стал тянуть и, как только наказуемый занял нужную позицию, отступил на шаг и с размаху вытянул ремнем по крепким, чуть раздвинутым половинкам мальчишечьего зада. Направленная опытной рукой полоска грубой кожи как живая обвилась вокруг обоих полушарий. Когда ремень ушел вверх для нового замаха, на упругой гладкой коже проступил отчетливая быстро краснеющая полоска. Парнишка дернулся, но не сдвинулся с места, и старший мечник, удовлетворенно хмыкнув, продолжил порку.
Эрик не без гордости обнаружил, что может переносить боль от впивающегося в его попу ремня с достойным настоящего джевелширского подростка стоицизмом. Рэдли стегал своего юного протеже сильно и умело, но в отличие от предыдущих экзекуторов, не ставил цели ни причинить пареньку особо острую боль, ни тем более оставить на теле долго незаживающие кровоточащие рубцы. Старший мечник просто добросовестно выполнял данное начальством поручение, не халтуря, но и без излишнего старания.
Уже чуть более уверенный в свой стойкости, юноша осмелился поднять голову и («Ну, конечно!») обнаружил собирающихся на бесплатное представление зрителей. «В первых рядах» - всего в паре шагов от колодца – трое солдат постарше обменивались шуточками в адрес очередного провинившегося молокососа. Чуть дальше, с безопасной дистанции (а то еще всыплют за компанию), злорадно ухмылялись несколько ровесников Эрика – эти наверняка были бы только рады, если бы «граничник» визжал и просил пощады как последний трус. Наконец, из ворот конюшни высунулись, перенимая опыт у старшего поколения, Бьорн, Рыжий Гу и еще пара конюхов помладше. Тут же, на коновязи, устроился Тил. Мальчишка, склонив голову на плечо, наблюдал за поркой друга не столько с сочувствием, сколько с пристальным неотрывным вниманием.
Тем временем, отсчитав юному гонцу двадцать «горячих», Рэдли посчитал свою задачу выполненной. Добавив к ним еще и крепкий шлепок (который чуть не опрокинул Эрика в колодец), крепыш-мечник свернул сослуживший свою службу ремень и, что-то напевая себе под нос, вразвалочку направился в сторону кухни. Парень со стоном выпрямился и, уже не особо стесняясь зрителей, принялся рассматривать причиненный его полушариям ущерб. Беглый осмотр показал, что, хотя задница налилась бордовым и горела как от сиденья на раскаленной сковороде, кожа нигде не была рассечена до крови и Тилу на этот раз не придется тратить на него свой драгоценный эликсир. Оказавшийся рядом «эльфенок» был, судя по всему, того же мнения, потому что, лишь мельком взглянув на попу друга, тут же отвесил ему еще один звонкий шлепок. И сразу под общий хохот помчался, петляя, по двору стараясь ускользнуть от карающей длани Эрика.
* * *
Вечером того же дня, когда мальчики расслабленно переводили дух после первого раунда любовных утех, Тил вдруг огорошил приятеля таким заявлением, от которого бедняга едва не свалился с их общего хлипкого ложа.
- А ты ведь из чужих, Эрик.
Сказано это было с такой интонацией, что у окаменевшего странника между мирами не осталось ни малейших сомнений, что имеется в виду вовсе не соседняя провинция или даже сопредельное государство.
- К-каких чужих? – пролепетал наконец Эрик, вновь обретя способность говорить.
- Да стали тут появляться последнее время… Вроде и одеты как все и говорят правильно, без акцента, а все равно видно, что… ну, как не из нашего мира.
«В точку!»
- Приезжал тут один, - продолжал тем временем юный конюх, - важный такой, в дорогой тунике. Заваливается к барону, тычет ему в лицо свитком с печатью и заявляет, что он королевский инспектор. Ха! Нашему то назваться проверяющим из столицы все равно, что красной тряпкой перед быком помахать! Короче, не успел этот важный опомниться, а его волокут во двор и Сигни уже примеряется как бы его половчей вытянуть плетью. Ох, как он тут заголосил! Сначала вопил, что этого не было в каком-то там договоре и что он потребует ком-пен-са-цию. Потом стал обещать всем подряд кучу каких-то «ду-ларров» – только бы его отпустили. Какие тут к подземным богам «ду-ларры»! У нас за одну иноземную монету могут вздернуть как шойского шпиона. А уж как он верещал, когда его стали плетью охаживать! Небось, за шойскими горами слышно было. В общем Рэдли этого «инспектора» сразу после порки за ворота выкинул, чтобы с ним чего похуже не случилось.
«Так! Значит как минимум один «гость» от «Tunnel in the Sky» тут уже спалился. Да, не очень-то помогает «нейролингва» и сведения о местных обычаях, когда тебе сдирают шкуру плетьми! Что же стало с тем бедолагой?»
Впрочем, сейчас молодого калифорнийца больше, чем судьба незадачливого «туриста», интересовал другой животрепещущий вопрос.
- Слушай, а как ты-то про меня догадался?
- Ну… Ты на кое-какие самые обычные вещи реагируешь так, будто видишь их впервые в жизни, - начал, уставившись в потолок, перечислять Тил, - Стесняешься ходить голым, например. Жалеешь всяких преступников, а у нас народ на всякие порки и казни собирается как на праздник. А уж смотреть, как тебя самого дерут – вообще умора. Нет, держишься то ты молодцом – не то что тот толстяк. Просто у нас каждый мальчишка знает, что делать, когда секут: где задницу сжать, где – расслабить, где пластом лежать, где вилять вслед за розгой. А у тебя – ну просто все наоборот! Как будто тебя раньше очень редко пороли.
- Ну, дома меня вообще не пороли… - Эрик почему-то засмущался, как будто сознавался в серьезном изъяне своего воспитания.
Миндалевидные глаза джевелширского мальчишки сделались круглыми, как если бы у его друга вдруг выросли на голове оленьи рога.
- Что, вообще никто? Ни родители?
- Нет.
- Ни старшие братья?
- Неа.
- Ни наставники?
- Нет, что ты! Если бы кто-то из учителей меня высек, я бы мог обратиться в суд. Его бы наверняка уволили из школы и заставили заплатить большущий штраф.
Глаза Тил из круглых стали квадратными, а затем подросток свалился с кровати и принялся кататься по полу завывая от хохота.
- Ну и что тут такого смешного? – обиделся Эрик за гуманное американское правосудие.
- Ну, я просто представил… О-хо-хо-хо! …что Бьорн меня за что-нибудь выдрал, а я… Ой, ты меня уморишь! …а я на него ЖАЛОБУ! …Хи-хи-хи! …самому НАМЕСТНИКУ!! А тот… Уй, не могу больше! …а тот Бьорну – ШТРАФ!!!
Эрик честно попробовал представить себе барона Грега в роли защитника прав несовершеннолетних. Картина получилась настолько гротескная и нелепая, что юноша тут же присоединился к приятелю и вскоре оба во всю силу молодых легких ржали так, что им начали отвечать лошади из конюшни на другой стороне двора.

Catpaw